Сказ о княгине Ольге

Автор: Игорь Титомир

Сказ о княгине Ольге

Посвящается Вере Степановне Дарьевич

I

 Старый Миндовг практически не выходил во двор; его мышцы стали дряхлы, его кости и суставы ныли. Он сидел за столом и вспоминал прожитые годы.

   - Отец! Князь сюда идёт! – распахнув дверь, выпалила Хельга. Она вскочила в избу, переполненная деревенскими новостями. Такого ещё не бывало, чтобы киевский князь лично посетил деревушку под приграничным Плесковым. Лицо старика казалось каменным, всё тело, как бы выточено из мрамора – такая неподвижность избавляла от боли. Даже мимика давалась ему через боль.

   - Чего надо здесь этому живодёру?! – прохрипел Миндовг.

   - Отец, прости меня! Это я, я во всём виновата, – волнение и слёзы душили её, в груди разрастался ком отчаяния, – я думала, что всё пройдёт, и никто не узнает. Что делать? Я не знаю...

   Стоя на коленках перед старым отцом, Хельга сбивчиво рассказывала о встрече с молодым княжичем. Ингвард  любил охоту и дичь, а также молодых девиц, встречавшихся в деревушках. Княжич, горячий и самоуверенный, бесстрашно гулял по своим владениям сам: без друзей и охраны. Коня он оставил ещё две переправы назад, и теперь пешим ходом стремился дойти до границы княжества, которое скоро станет его. После смерти Рюрика дядя мало уделял времени племяннику, который рос среди грубых дружинников и прислуги, где утвердил властный характер, доставшийся в наследство от отца.

   В конце дороги на берегу реки виднелась лодка перевозчика. Лодырь показался щуплым и не приспособленным для такой работы парнем, но ловко отвязал вервь и стал веслом подгребать против течения.

   - Возьми смерд! – Ингвард бросил монету на дно лодки, –Ты, наверное, ещё никогда такой не видел?

   На границах княжества Киевского народ чувствовал себя независимо и спину перед знатью гнуть не желал. Но Игорь узнал несколько нехитрых приёмов поведения, при которых мужик нет-нет да и согнёт спину. Принизить гордость мужиковскую было делом принципа.  Лодырь молча продолжал грести.

  - Князю не отвечаешь? – вскочил княжич, раскачивая лодку, и толкнул юношу в спину. Из-под слетающей шапки выпали волосы, почти по пояс.

   - Ах, да ты девка?! – оторопел княжич, – а ну иди, поиграем.

И он протянул руку к смелой девушке, ставшей в носу лодки.

   - Ой, не шали, княжич, не то искупаю, – по девически задорно ответила Хельга, – я не из деревенских поскакушек, и честь свою знаю. А хочешь поиграть княжич, так засылай сватов, авось не откажу.

И Хельга уверенно блеснула белозубой улыбкой. Впервые Ингвард получил «от ворот поворот». Никто не смел противиться воле княжича, почитая его внимание за честь. Но как здесь, в этой глуши, деревенская девка могла учить его традициям знати?! Варяги не имели письменности и поклонялись Одину, также другим богам и животным. Но русичи, племя которых поселилось в Новгороде, многое переняли у словен, имевших книжную мудрость и традиции. Они полностью слились с этой мирной и доверчивой нацией, и даже перестали поклоняться рыси – символу ловкости и удачи, оставив на себе самоназвание Русь (рысь).

Ингвард снова сел на корму, обхватив голову руками, а Хельга вернулась к центру лодки, продолжая выравнивать борт лодки против течения. В самоуверенном гордом княжиче закипала ярость, давила обида: «чтобы молодая зубоскалка так могла его проучить?»... Он нащупывал на поясе короткий меч, который называли ножом, а колчан со стрелами сдвинул на бок. Лук за спиной ему совершенно не мешал.

   - Откуда ты узнала, что я княжич? – насупился Игорь.

   - Наш князь в летах зрелых, воин бывалый, а ты – молодой, но одет по-княжески. Таких сапог и свитки даже у дружинных воевод нету, – снова хохотнула Хельга.

 Ингвард рассвирепел, вытянул нож и направился к безоружной Хельге. Учуяв покачивание, Хельга положила весло и отступила спиной к носу лодки.

   - Ой искупаю, княжич, в студёной водице, придётся монетку со дна самому брать, – зубоскалила девка, ничуть не испугавшись озверевшего парня с ножом.

Расчёт девушки был точным: Ингвард, бросившись вперёд, накренил лодку и кубарем пролетел мимо уклонившейся Хельги в воду. С мастерством опытного лодыря Хельга вскочила на центр лодки, и, как ни в чём не бывало, продолжила грести, наблюдая за барахтающимся княжичем. Что-то защемило у неё в груди, и она решила вернуться. Втащив в лодку мокрого, но не остывшего, Ингварда, она подгребла к берегу и вытянула лодку на песок.

   - Вот теперь я с тобой поговорю!

 Ингвард выскочил из лодки и бросился с ножом на девушку. Хельга не растерялась: нырнув под локоть, и удерживая кисть с ножом, ударила под коленку. Нож выпал, а молодой княжич рухнул лицом в песок с заломленной рукой за спину. Старый Миндовг научил дочь всему тому, что умел сам. От этого работа лодыря не стала безопасней, и он каждый день, ожидая возвращения Ольги, переживал за единственную дочь.

   Прошло несколько месяцев и Хёльга рассчитывала, что всё уже забыто, тем более, что их никто не видел. Когда по деревне разнеслась весть, что сюда направляются князь и молодой княжич с дюжиной дружинников, Хёльга уразумела по чью душу они идут.

   - Ступай, ступай Хельга, – с трудом выговаривал Миндовг, –  укроешься в лесу, переждёшь, а там до Новгородского княжества недалеко по солнцу на север. Тебя никто искать не станет.

    - Отец, я не брошу тебя, – расплакалась Ольга.

    - Ступай, говорю тебе! Это старые мои грехи настигают меня. Будем тверды. А тебе уходить надобно. Ступай дочка, будь счастлива, – и Миндовг нащупал меч под столом.

Хёльга привыкла повиноваться отцу, но сейчас душа её разрывалась на части. Она закрыла за собой дверь и спряталась в сенях. На улице – топот копыт и ржание лошадей, шум, гам, визг. Уходить было поздно.

Олег вошёл в избу первый, за ним протиснулись остальные. На улице остались двое, по привычке прикрывая тыл.

   - Вот так встреча, старый Миндовг, далеко же ты забрался! – скрипуче громыхнул Олег.

   - Хёльгард – живодёр! Сожалею, что принял тебя в дружину. Стоило ли тебя учить? Ты убил Аскольда подло и Дира ты не помиловал. Они были лучше тебя!

   - Не торопись, старый Минд, – примирительно, в своей манере заговорил Олег, –Аскольд нарушил клятву Рюрику и не пошёл на Царьград. Он стал княжить здесь и про Новгород забыл. А Дир везде шёл за Аскольдом. Рюрик умер и мне завещал утвердить Игоря, а за одно и с вами, отступниками, разобраться. Рюрик посылал вас на Царьград, что же вы застряли в Киеве? Вся дружина присягала на мечах. Что скажешь теперь?

   - Аскольд выгнал хазар, и киевляне сами поставили его князем. А на Царьград он ходил не однажды...

   - И крещение там принял, – перебил неторопливую речь Миндовга Олег, – и вы все за ним туда же. Вы бросили Одина и богов забыли. Зачем вам мечи? Ходили бы в рясах...

   - Вот потому он возвращаться и не хотел. Знал злобу вашу и ярость лютую. А мы Аскольду верили, и сейчас ему верю.

   - Ты за всех не торопись говорить. Все-то теперь мне служат, а недовольных оставлять – беды не оберёшься. Потому Дир убегал, что не было согласия между вами. Да недалеко бежать ему пришлось, а ты вот скрылся. Хотя, может быть и не зря. Дочь-красавицу, где прячешь?

   - Я хоть и стар, но меч свой до тебя дотяну. А Хельгу не тронь, слышишь?!

   - Как не слышать? Слышу. А ещё слышал, что жена молодая у тебя умерла, что дочку сам растил, воспитывал. Что ж девку прячешь? Доставай товар! Тогда и меч на стол в кругу положишь.

   И Олег подступил к столу, вытянув меч. Из сеней выскочила Хёльга и приставила нож к горлу стоящего в дверях:

   - Оставьте отца! Убью всех кого смогу! И себя убью!

Стоявшие на улице, вскочив, заломили Хельге руки.

   -А вот и она! Ну что ж, проходи, садись. Всё ж никак хозяйкой здесь, – лукаво молвил Олег.

   - Постой, дядя. Негоже так. Не могу я. Нельзя насильно счастье получить, – насупился Ингвард, – отпустите её.

   - Ты мне, что голову морочишь? Девок киевских ему мало, знатны боярыни не подходят, сюда переться не в моготу было, да уже здесь торчим. Хорошо, что хоть роду нашего – воеводина дочка.

   - Положи меч в ножны, дочь, – промолвил Миндовг, – они с миром пришли.

   - С миром столько вооружённых не ходят! – заупрямилась Хёльга, но за оружие браться не стала.

   - Так ты же сама просила, чтобы сваты пришли, – не выдержал Игорь.

   - Ты помнишь меня, Минд? – из-за спин показался седобородый воин. – Ты знаешь, что я не  обману тебя. Княжичу жена нужна, вот мы и пришли... чтобы всё, так сказать по традиции...

   - Это ты, Осмунд? Как, ты остался?! – удивился старый Мндовг.

   - Так тебе всегда всё равно было, что в походе, что во граде. А мы уже к почёту, к славе привыкли. В избе тесно мне с женой и детьми было бы. Да и что сейчас поминать? Мы за дочкой твоей, сватать её пришли. Отдаёшь или нет? А то развернёмся и уйдём, долго упрашивать не станем.

   - Это как Хельга решит. Её слово. Она и скажет.

   - Не верю им отец, – возмутилась Хельга испуганно.

   - А ты на сапоги глянь. Такие, небось, как твой отец носил, у всех здесь, – съехидничал Игорь. – Здесь все родов знатных, ради тебя пришли.

   - Что ж дочка, думаю, обмана нет. Хотя ты вольна не идти, если не желаешь,– прохрипел Миндовг.

   - Тебя звать-то Хельга? И меня Хельгом зовут. Подойди ко мне. Что ж раз другого имени тебе не нашлось, дочерью мне будешь. – И Олег миролюбиво достал меч из ножен и положил на стол. Тяжело достал свой меч и Миндовг, положил его сверху. Остальные так же сложили мечи.

   - Ну что, пойдёшь?

Хельга опустила глаза:

   - Пойду.

   И Миндовг, как по традиции было заведено, принял клятву на мечах.